Содержание разделов

«Тазриа»

Описав в конце прошлого раздела «Шмини» ритуальную нечистоту, исходящую от трупов животных, Тора переходит к законам «нечистоты» применительно к людям. Вначале она знакомит нас с процессом очищения женщины после родов. Затем рассматриваются различные виды поражений наподобие проказы – «цараат», которые появляются на теле человека, его одежде и на стенах дома в наказание за аморальное или антиобщественное поведение. При виде первых изменений на коже человек должен обратиться к священнику-коэну, который определяет характер поражения: идет ли речь о «цараат» или кожном заболевании. Коэн изолировал пострадавшего на неделю. Если признаки болезни не менялись, карантин продлевался еще на семь дней, после чего коэн определял статус человека: «чист» или «нечист». В разделе описаны разные формы «цараат». Человек с подтвержденным диагнозом «цараат» должен был отрастить волосы на голове, распороть свои одежды и предостерегающе кричать: «Нечист, нечист!» Он не мог поддерживать нормальные отношения с другими людьми. В разделе рассматривается также явление «цараат» на одежде.

«Мецора»

Продолжая тему ритуальной нечистоты, Тора рассказывает об очищении «прокаженного» («мецора»). Этот процесс занимал неделю. «Мецора» должен был принести серию жертв и окунуться в микву, после чего коэн объявлял его чистым. Если «мецора» был беден, ему разрешалось пожертвовать более дешевых животных. Далее описывается «проказа» жилищ в Эрец-Исраэль. Как только на стенах дома появлялись первые «язвы», из него выносили вещи, и, если диагноз «цараат» подтверждался, из кладки выламывали пораженные камни и со стен удаляли всю штукатурку внутри и снаружи. При повторном появлении таких «язв» дом полностью сносили. Затем описываются «нечистые» половые выделения у мужчин и женщин. Человек с «истечениями» должен был избегать контактов с другими людьми и с предметами. Сообщается порядок восстановления ритуальной чистоты в подобных случаях.

Медицина бессильна

«А прокаженный, у которого язва, должен распороть свои одежды, и волосы на голове отрастить, и до уст должен он закутать себя, и кричать: «Нечист, нечист!» Во все дни, пока язва на нем, считается он нечистым, он нечист, отдельно должен он жить, место ему вне стана» (13:45).

Долгое время считалось, что “цараат” – язвы, пятна, опухоли, струпья – это обычная проказа, и что в эпоху Храма профилактический карантин и изоляция пораженного были призваны защитить  других людей от “заразы”. Это ошибочное мнение опроверг выдающийся знаток Торы и духовный наставник германского ортодоксального еврейства XIX века рав Шимшон-Рафаэль Гирш. На основании глубокого анализа текста Торы он доказал, что симптомы “цараат”, описанные в сегодняшних разделах, существенно отличаются от симптомов проказы.

Если бы изоляция “мецоры” действительно преследовала цель не допустить распространение инфекции, то некоторые положения Торы выглядели бы нелепыми. Например, такое: “Если увидит коэн, что покрыла “цараат” все тело человека, то признает он язву чистой…, но как только покажется живое мясо (т.е. кожа заживает) – человек нечист” (13:13-14). По логике должно быть наоборот.

Еще один пример. Когда в доме возникают подозрительные пятна, Тора предписывает вынести из него все вещи, чтобы в случае приговора “тамэ” – “нечист” этот статус не распространился и на них. Но если существует опасность заражения и дом ставится на “карантин”, разумно ли делать исключение для обстановки?

Наконец, пожалуй, самое убедительное доказательство того, что “цараат” не имеет отношения к физической инфекции, приведено в Талмуде. Там сказано, что если симптомы “цараат” появляются у молодоженов или в период праздников, коэн не проверяет пятна и язвы и не ставит диагноз “нечист”, чтобы не портить людям радость. Но если бы цель законов “цараат” состояла в локализации очага заражения, потенциальных бациллоносителей следовало бы немедленно изолировать и уж во всяком случае, не пускать их в места скопления людей, чтобы не вызвать эпидемию.

Короче, “цараат” – это не кожное заболевание, а физическое проявление духовного недуга, наказание и сигнал пострадавшему, чтобы он исправил свое поведение. Главная причина “болезни” – грех “лашон а-ра” – злословия. Мудрецы говорят, что “мецора” (человек, пораженный “цараат”) – это сокращение от “моци шем ра” – злословящий.

Духовная “проказа” поражала людей и за другие тяжкие пороки: кровопролитие, грабеж в широком значении этого понятия, нарушение клятв, половую распущенность, гордыню и эгоизм – короче, за плохое обращение с другими людьми, за антиобщественное поведение. Б-г предписывает изолировать виновного от общества, чтобы дать ему возможность задуматься над своими действиями, побыть в положении обиженных им людей и, в конечном итоге, исправиться.

При чтении Торы особенно странными кажутся “проказообразные” поражения еврейских домов. Напрашивается вопрос: почему “цараат”, поражающая людей и одежду, описана в разделе “Тазриа”, а дома – только в следующем разделе “Мецора”? Видимо, потому, что эти законы, полученные у горы Синай, стали действовать применительно к постройкам только сорок лет спустя, после вступления евреев в Эрец-Исраэль.

Некоторые комментаторы утверждают, что “проказа” на домах была дана не в наказание, а… в помощь евреям. Когда еврейская армия под командованием Иеошуа бин-Нуна перешла Иордан и приступила к завоеванию Эрец-Исраэль, местные ханаанские язычники стали прятать свои ценности в стенах домов. Б-г решил помочь евреям в поисках сокровищ: камни, помеченные пятнами “проказы”, удаляли, и за ними открывались тайники.

Однако РАМБАМ говорит, что “цараат” на стенах – это такое же болезненное наказание человеку за эгоистичное поведение и злословие, как и кожные нарывы и струпья. Он отмечает, что Б-г в Своем милосердии начинает карать постепенно, с малого: вначале дом грешника, потом его одежду, и лишь, если тот не делает соответствующих выводов – болезнь поражает и его самого.

Намек на такую причинно-следственную связь мы находим в словах: “И придет к коэну тот, которому принадлежит дом…” (14:35). Грех этого человека состоит именно в том, что он считает себя полновластным и единственным хозяином дома, хотя в действительности он лишь “совладелец”, ибо все, что у него есть – дом, деньги, успехи в делах, – получены от Б-га, Который повелевает ему делиться своим имуществом с другими, менее обеспеченными людьми.

Допустим, сосед попросил у него в долг какую-то вещь. Тора запрещает необоснованно отказывать нуждающемуся. Но скупой и бесчувственный хозяин отвечает: “Нет у меня этой вещи”. Тогда Б-г наводит “цараат” на его дом. Приходится срочно эвакуировать обстановку, и все видят, что эта вещь есть, и хозяин просто пожадничал. Стыдно и поучительно.

И все же, почему кары “цараат” перечисляются не в порядке их поступления – от малого (дома, вещей) к более тяжелому (самому человеку), а наоборот? Не только потому, что о “проказе” на домах мы узнаем позже из-за хронологического разрыва между дарованием Торы и вступлением в Эрец-Исраэль. Есть и другая причина. Тора избегает нагнетания страстей, не хочет загонять грешника в тупик, создавать чувство безысходности. Перечисляя наказания от тяжелых к более легким, она оставляет ему надежду, просветляет горизонт. В конце туннеля должен быть свет.

Богат, как свинья; беден, как собака

В Талмуде (трактат «Псахим») сказано: человек, говорящий или слушающий «лашон а-ра» либо лжесвидетельствующий в суде, заслуживает того, чтобы его бросили собакам.

Эта сентенция, пишет Гаон из Вильно, дает нам ключ к пониманию другого талмудического положения. Рав Папа (трактат «Шаббат») говорит, что нет никого беднее, чем собака, и богаче, чем свинья.

Хотя все заповеди были даны нам Б-гом, к ним относятся по-разному. Сравним два запрета: есть некошерную еду (в первую очередь, свинину) и злословить. Обе эти мицвы сформулированы в Торе. Однако первая из них очень строго соблюдается (вплоть до того, что девушку не берут замуж, если в ее семье кто-то ел свинину), а вторую, «лашон а-ра», часто и безнаказанно нарушают. Теперь, продолжает Гаон из Вильно, вспомним высказывание из «Псахим» о том, что злословящий заслуживает попасть в компанию к псам. Почему? Потому что в глазах Б-га он лает, как собака. Именно это имел в виду рав Папа, когда говорил, что «нет никого беднее, чем собака»: нет другой такой заповеди, которой бы пренебрегали так часто и открыто, как запретом «лашон а-ра». А вторая часть фразы – «нет никого богаче, чем свинья» – означает повышенную скрупулезность в отказе от свинины и в соблюдении других правил кашрута.

* Комментарии рава публикуются в интернет-версии газеты “Еврейский Мир”, Нью Йорк