Памяти Эстер Поллард

Многие русскоязычные из б. Союза откликнулись в социальных сетях на уход из жизни Эстер Поллард. Так получилось, что вечером 2-го Адара, во вторник, по приглашению товарища я попал на шиву (поминание) Эстер в Иерусалиме. Об Эстер ранее я мало что знал и, в траурной обстановке, было интересно услышать рассказ ее мужа, Йонатана Полларда. Рассказываю запомнившееся по памяти, надеюсь, позже станут доступны видеозаписи этого и других дней шивы.

Прежде всего, я открыл для себя, что Эстер была мудрая, убежденная и бесстрашная женщина с твердым характером, опиравшимся, прежде всего, на  глубокую веру в Творца, знание иудаизма и понимания на этой основе интуицией и умом происходящего в Израиле и мире. Например, она была убеждена, что освобождение Полларда пришло не по решению Трампа, а Всевышнего. Сам Поллард все время говорил о них “мы“ и называл ее не иначе, как мора (учитель, т.е. не только источник его моральной силы, но и понимания, знания и поведения в окружающей жизни). Думаю, откликнувшимся интересно будет узнать несколько рассказанных им и запомнившихся эпизодов ее жизни, в переводе с английского.

Изначально дело происходило на приеме в частном доме Манхеттена, где присутствовал знатный религиозно-политический деятель. Позже, подобные же сцены проходили в Израиле с участием израильских генералов. Началось с того, что знатный гость начал ругать Израиль, повторяя обычные антисемитские измышления его врагов об «оккупации» и пр. Эстер покраснела от гнева и начала задавать клеветнику три вопроса: 1) чувствуете ли Вы боль людей своего народа? 2) чувствуете ли Вы боль своей земли? (речь шла о поджогах воздушными шарами из Газы); 3) чувствуете ли Вы страх детей, когда они бегут в бомбоубежище при ракетных обстрелах? Большинство адресантов не понимали ее вопросов. Тогда Эстер им громко заявляла: – вы не еврейский генерал, а эрев рав! Один спросил: – А кто это такая? – Я жена Йонатана Полларда, – гордо ответила Эстер.

А вот сцена у Дамасских ворот во время последнего арабского бунта. Эстер подошла к наблюдавшему неподалеку офицеру полиции и подергала его за рукав. Тот посмотрел сверху вниз на невысокую женщину и спросил: – Что надо? – Г-н офицер, ответила она, – прикажите навести здесь порядок в соответствии с законом. В ответ он ей минут десять объяснял, почему он этого не может сделать – Америка и другие страны будут критиковать Израиль. Она безнадежно махнула рукой и отошла к Полларду, а затем вдруг рассмеялась. – Что здесь смешного?- удивленно спросил он. Эстер пояснила, что поняла смех рабби Акивы, описанный в Талмуде, когда он увидел лису, бегущую среди развалин Храма, как знак будущей геулы (возрождения). Поллард заметил, что понял это замечание, когда к власти пришло новое правительство.  Эстер также несколько раз, в разное время, поясняла мужу, что обещанная геула придет в любом случае, но в зависимости от поведения большинства евреев она придет либо в виде поцелуя (Бога), либо в виде пощечины.

Эстер учила Полларда, что, глядя на свою руку, необходимо видеть все поколения своих предшественников, начиная с дарования Торы – они все смотрят на нас в ожидании правильных действий. И еще она говорила, что  верующим евреям, во время власти безбожников, необходимо воздвигнуть стену. Не ту железную стену, о которой говорил Жаботинский, а стену алахи, которая отделит их от понаехавших эрев рав – и сделать это в наших силах!Только сохранение святости Торы и ее заповедей в части еврейского народа может спасти его!

Как видим, вновь прибывшая в Израиль семья Поллард, активно жила интересами и проблемами израильского общества, заняла и выражала явно выраженную национально-религиозную позицию, и именно этой стороне, общественно необходимой и животрепещущей памяти об Эстер, посвятил шиву о ней Поллард – это говорит о многом. Это помогает также понять, почему, в свое время, так мало израильского левого истеблишмента, ненавидивших религиозных, так ничтожно мало сделало для его освобождения.

Поддержать товарища по судьбе пришел Натан Щаранский. Для Эстер его жена Авиталь была образцом борьбы за освобождение своего мужа из заключения.  Они дружили. Щаранский напомнил одну истину, высказывавшуюся Авиталь и справедливую в любое время: «Очень трудно поддерживать внимание общества в течение десятилетий к несправедливо отбывающему срок заключенному.»

До этого момента шива, проходившая сосредоточенно и вдумчиво, протекала как бы в реальном окружающем мире. И вдруг началась совершенно мистическая ее часть, когда Поллард начал рассказывать о последних минутах жизни Эстер.

Он стоял рядом с ней, когда она вдруг открыла глаза и, глядя в потолок, тихо заговорила: – «Моя Нешама по своей доброй воле вернулась назад, чтобы выполнить две миссии: одной миссией было вернуть тебя домой, второй миссией было вернуть тебя евреем, а не гоем. Моя первая миссия была самой простой, а самой тяжелой была вторая миссия – вернуть тебя домой евреем. Сейчас, когда я выполнила обе свои миссии, я могу идти домой». И она умерла.

Поллард продолжал: – Я не знаю, кем она была и, по-видимому, никогда не узнаю. Но я знаю одно: у нее было столько любви ко всем вам и к этой земле, сколько у нее было ко мне. И если мы все будем помнить об этом, может быть, в предстоящие дни, недели и месяцы, которые будут очень тяжелыми, мы будем помнить, что все мы один за одного – лояльность, поддержка и любовь, и понимание, потому что это то, что она чувствовала по отношению ко всем»,- закончил свой рассказ Поллард. В большой комнате наступила тишина…

У меня также была возможность сказать Полларду несколько слов лично. Я сказал ему, что в общине репатриантов из б. Союза и в социальных сетях многие очень близко восприняли весть об уходе Эстер Поллард, с переживанием высказывали соболезнования ее мужу. Я напомнил ему о русскоязычных активистах, непосредственно участвовавших в борьбе за его освобождение – недавно ушедшей из жизни, благословенной памяти, Элеоноре Шифрин (Израиль) и продолжающему свою активную деятельность Александре Дымшице (США). В Америке я тогда высказал убеждение, что Поллард фактически являлся политзаключенным госдеповских чиновников и лицемерных израильских отступников.

Особенно понимают и сочувствуют Полларду, сказал я, группа израильских сторонников освобождения Игаля Амира – другого еврейского политзаключенного, теперь уже в Израиле, находящегося в заключении вот уже более 25 лет. А его героическая жена, Лариса Амир, дай им обоим Б-г здоровья, идет по стопам героической судьбы Эстер Поллард в борьбе за освобождение своего мужа из несправедливого заключения. Услышав это, Поллард понимающе посмотрел на меня.

В конце короткого разговора я поблагодарил его за все высказанное им на шиве и тихо заметил, что ему повезло с женой. Он посмотрел на меня с некоторым удивлением и тихо ответил: – Х’М дал мне ее.

Пусть Бог поможет так всем нуждающимся в этом благе.

30.3.2022

Йерушалаим