Содержание разделa

Сразу после Десяти заповедей евреи получают у горы Синай свод законов, регулирующих поведение человека в обществе. 53 заповеди этого раздела охватывают следующие темы: отношение к еврейскому и нееврейскому рабу, обязанности мужа перед женой; наказания для тех, кто оскорбил своих родителей или поднял руку на них; уважение к еврейским судьям и руководителям нации; денежная ответственность за нанесение ущерба чужому имуществу; штраф и компенсация за воровство; ответственность “сторожа” за имущество, не возвращенное хозяину; право на самооборону при ограблении; запреты – на обольщение незамужней женщины, колдовство, скотоложство и принесение жертв идолам. Тора требует хорошо обращаться с прозелитами, вдовами и сиротами, избегать лжи; запрещает давать деньги в рост соплеменникам; ограничивает права заимодавца в конфискации залога; повелевает не задерживать храмовые жертвоприношения и освящать даже такие будничные действия, как еда; учит правильному ведению судебных дел; формулирует заповеди соблюдения шаббата и субботнего года; повелевает трижды в году – в праздники Песах, Шавуот и Суккот – совершать паломничество в Храм; сообщает главный принцип кашрута: не смешивать мясные и молочные продукты. Б-г обещает привести евреев в Страну Израиля, помочь им в ее завоевании и изгнании местных язычников, гарантирует успехи и победы при условии соблюдения Его законов. Моше пишет Книгу Завета, скрепляет договор с Б-гом жертвоприношением и читает эту Книгу евреям. Народ обещает “сделать и услышать все, что сказал Б-г”. Моше уходит получать Тору на гору Синай, где пробудет 40 дней.

Лекарство от зависти

«Богатый не больше и бедный не меньше половины шекеля должен дать как возношение Б-гу – для искупления ваших душ» (Шмот, 30:15).

Мудрецы говорят, что все наши заблуждения, ошибки и грехи сводятся к трем порокам: зависти, вожделению и гордыне. 

В ближайший шаббат в синагогах прочтут раздел «Шекалим», первый из четырех специальных отрывков, которые включают в утреннюю субботнюю литургию в период весенних праздников Пурим и Песах. Эти отрывки настраивают на духовное очищение, которое должно происходить в сердце каждого еврея, если он хочет удостоиться права «выйти из Египта». Чтоб удостоиться звания «ам кадош», святого народа, особо приближенного к Б-гу, мы должны избавиться, в первую очередь, от зависти, половой распущенности и высокомерия.

В разделе «Шекалим» содержится формула нейтрализации зависти. Именно зависть побудила сыновей Яакова продать своего юного брата Йосефа в рабство за двадцать сребреников. Исправлению этого тяжкого преступления способствует традиция выделять полшекеля на нужды Храма.

Порядок полшекелевого сбора, установленный Торой, отличается от других пожертвований на Храм тем, что все люди дают одинаковую сумму: «Богатый не больше и бедный не меньше». Так наглядно демонстрируется всеобщее равенство евреев перед Б-гом, а равенство, как известно, лучшее лекарство от зависти.

 Закон и любовь

«И вот законы, которые ты положишь перед ними» (21:1).

Говорят, что пять великих евреев сформировали взгляд человека на окружающий мир в разные эпохи. Пришел Моисей и сказал: «Закон – это все». Затем пришел Иисус и сказал: «Любовь – это все». После него пришел Маркс и сказал: «Капитал – это все». Ему на смену пришел Фрейд и сказал: «Секс – это все». И, наконец, пришел Эйнштейн и сказал своим предшественникам: «Друзья мои, это все относительно».

Забавный анекдот, не правда ли? Но если вдуматься, не совсем верный, особенно, в той части, где речь идет об основателе христианства. Можно подумать, что все две тысячи лет его последователи только тем и занимались, что проповедовали любовь, и не было ни жестоких войн, ни рек невинной крови, ни костров инквизиции. 

Плюралистическое и гибкое христианство часто противопоставляют национально ограниченному иудаизму. Мол, евреи погрязли в мелочном, бессмысленном ритуале. Вся их жизнь предельно регламентирована с момента рождения и до похорон, с раннего утра до поздней ночи. Делай это и не делай то; это слишком поздно, а это слишком рано.

Христиане, конечно, могут считать себя провозвестниками всеобщей любви. Но их «любовь» убила больше евреев, чем коллективная неприязнь других религий и идеологий. Впрочем, даже самый убежденный неоязычник должен будет признать, что большая часть законов, на которых зиждется общество, заимствована у народа Книги. 

Права и обязанности, которые современный человек считает привычными и естественными, были грандиозной новацией три тысячи лет назад, когда евреи впервые предложили их вниманию окружавших их варварских народов. 

Однако дар иудаизма человечеству далеко не ограничивается социальными рамками. Евреи принесли в мир не только идеи равенства и справедливости, уважительного отношения к женщинам и детям, к слабым и угнетенным. Евреи дали миру основополагающую идею, что само наше существование возлагает на каждого из нас важные обязанности.

Можете ли вы себе представить, чтобы в центре Иерусалима или Москвы прошла демонстрация под лозунгами: «Долой гравитацию! Наше неотъемлемое право – летать! Человек создан для полета!», или чтобы редакцию журнала «Юный натуралист» завалили письмами с требованием положить конец безудержному распространению бабочек и одуванчиков?

Ни одному бунтарю такое не придет в голову. Ведь законы природы самоочевидны и императивны. Они не подлежат обсуждению. Волга впадает в Каспийское море, а не наоборот, хоть ты тресни. Как поется в детской песенке В. Шаинского: «Дважды два – четыре, а не три и не пять. Это надо знать».

То же самое относится и к законам Торы. Они так же неотменимы, как и законы земного притяжения.

Почему же тогда многие евреи и неевреи высмеивают их и презирают? Во-первых, потому, что законы Торы не столь демонстративно эмпиричны, как законы природы. Тот, кто накладывает тфиллин, не выглядит внешне более одухотворенной личностью, чем тот, кто этого не делает. И ни один анализ крови не покажет, как вредна еврейской душе некошерная еда.

Так уж сложилось, что всеобъемлющая христианская «любовь», которая все прощает и все разрешает, используется как противовес еврейской приверженности Закону.

Приобрети себе хозяина

“А если заявит раб: “Я люблю господина своего… не выйду я на свободу”, то пусть господин… подведет его к двери или к косяку, и проколет господин его ухо шилом. И раб останется служить ему навечно” (21:5, 6).

Итак, человека, добровольно остающегося в рабстве, клеймят, как скот. Но почему прокалывают именно ухо, точнее, мочку уха? РАШИ дает ответ словами известного мудреца периода разрушения Второго Храма рабби Йоханана бен Заккая: “Если человек, слышавший у Синая: “ибо Мне сыны Израиля, они – Мои рабы”, все же пошел и приобрел себе господина, его ухо должно быть проколото”.

Однако РОШ (рабби Ашер бен Иехиэль, 13-14 в.в., Германия, Испания) возражает: в таком случае ухо рабу надо проколоть в тот момент, когда он решил продаться в рабство (из-за бедности или в счет неуплаченных долгов), а не через шесть лет, когда он заявил о намерении продлить срок своей неволи.

Нет, все правильно, продолжает РОШ: когда “эвед-иври” (еврейский раб) впервые продался в рабство, он находился в тяжелой, безвыходной ситуации, поскольку был абсолютно беден. Тора учитывает это обстоятельство и не требует для него наказания, проявляет снисхождение. 

Но если шесть лет спустя, пробыв в “комфортабельном” рабстве у другого еврея (Тора обязывает хозяина обеспечивать все нужды еврейского раба и его семьи) и сохранив хотя бы часть денег, полученных от хозяина при заключении сделки о собственной продаже, он высказывает тем не менее желание стать пожизненным рабом – рабом человека, а не Б-га, ему нет прощения, и он становится клейменым рабом. 

“Навечно” – с ограниченным сроком

“И раб останется служить ему навечно” (21:6).

Впрочем, действительно ли “навечно”? Ведь в Торе всему есть свой срок. Даже “вечности”. “До йовеля“, – лаконично уточняет РАШИ, т.е., максимум на пятьдесят лет. 

В ТАНАХе есть еще одно место, где “навечно” употребляется в таком же значении. В Первой книге Шмуэля (1:22) Хана посвящает своего сына Шмуэля, будущего великого пророка, служению во временном Храме, Мишкане, находящемся в Шило: “А Хана… сказала мужу своему: “Когда выкормлен будет младенец, тогда отведу его, и явится он пред Г-сподом, и останется там навечно”. Шмуэль прожил пятьдесят два года. Если вычесть два года (в возрасте двух лет Хана отлучила его от груди и принесла в Мишкан, из которого он не выходил до самой смерти), то получатся те же пятьдесят лет, “вечный” срок, обещанный его матерью.

Лучше уж ударить

“И кто ударит отца своего или мать свою, предан будет смерти… И проклинающий отца своего или мать свою будет предан смерти” (21:15, 17).

В первом случае преступника наказывают удушением (“хенек“), наиболее “легкой” из четырех казней, назначаемых еврейским судом, а проклинающему полагается более тяжелая казнь – “скила“, побиение камнями. Но почему? Неужели бить родителя физически лучше, чем “убивать” его словами?

Да, лучше. РОШ приводит два объяснения этому кажущемуся парадоксу. Первое. Родители являются партнерами Б-га при сотворении нового человека. Не случайно, заповеди “Я – Б-г” и “Чти отца и мать” расположены друг против друга в верхней части двух Скрижалей Завета. Поэтому Тора особенно строга к тем, кто клянет родителей. Ведь хулитель может с той же легкостью проклясть и Б-га. В этом смысле физическое насилие – менее страшный грех, поскольку Б-га невозможно “ударить”.

И второе объяснение. Тора строже относится к проклятиям в адрес родителей, потому что проклинать можно не только при жизни, но и после смерти. Ударить же можно только того, кто еще не лежит в земле.
Напомним попутно, что еврейская традиция относится одинаково серьезно к словам и поступкам человека. Не случайно, “давар” означает на иврите и слово, и дело.

5783 (2022 г.)