ПРАЗДНИКИ ШМИНИ-АЦЕРЕТ И СИМХАТ-ТОРА
В ближайшую субботу мы отметим в Израиле сразу два праздника: Шмини-Ацерет и Симхат-Тора, которыми завершится цикл осенних праздников и грозных дней, начавшийся в Рош ха-Шана. Шмини-Ацерет (дословно – «восьмой день торжественного собрания») отмечен специальной литургией, включая поминовение умерших «Изкор» и молитву о дожде. Мудрецы постановили также завершать в этот день годовой цикл чтения Пятикнижия и сразу начинать новый цикл. Поэтому в Израиле Шмини-Ацерет совпадает с праздником Симхат-Тора (радость Торы). В диаспоре их празднуют раздельно в течение двух дней.
Раздел «Ве-зот а-браха», которым завершается Тора – не субботний, а праздничный, и читается в эту субботу лишь потому, что на нее выпадает Симхат-Тора. Порядок чтения «Ве-зот а-браха» тоже особый. К нему вызывают не семь человек, как в обычные субботы, а всех присутствующих, чтобы каждый еврей, взрослый и ребенок, мог лично отметить завершение годичного цикла. Затем над бимой – возвышением для чтения Торы – разворачивают «свадебный балдахин», состоящий из одного или нескольких талитов, под которым встают совсем маленькие дети и отцы с младенцами. Для них читается один из заключительных отрывков раздела. Эта алия – вызов к Торе – называется «коль а-неарим» – все юноши. Вслед за ними к Торе восходит «хатан Тора» – жених Торы. Его вызов, которым завершается чтение «Ве-зот а-браха», обставлен особенно торжественно. И, наконец, к Торе вызывается «хатан Берешит» – «жених» раздела «Берешит», с которого начинается новый годичный цикл чтения Торы. И все присутствующие громко и размеренно повторяют за чтецом первые слова Книги Книг: «В начале сотворил Г-сподь небо и землю…».
Содержание раздела
Следуя примеру праотца Яакова, Моше благословляет евреев перед смертью. Он дает каждому колену евреев лаконичную, порой мистически загадочную характеристику, определяет его место и задачу в еврейской истории. Пророк заверяет сынов Израиля, что Б-г щедро вознаградит их за все грядущие страдания. Затем он поднимается на гору Нево, с которой Б-г показывает ему всю Страну Израиля и события, которые произойдут с еврейским народом в будущем. Перед Моше открывается вся историческая перспектива вплоть до мессианской эпохи. Моше умирает легко – от «Б-жественного поцелуя», в 120-летнем возрасте, полный сил и энергии. Б-г сам хоронит своего любимого пророка, но держит в тайне место его погребения. Евреи оплакивают своего предводителя и учителя тридцать дней.
Наследие для всех
«Тору заповедовал нам Моше, наследие общине Яакова» (33:4).
Еврейские дети заучивают эти слова, едва начав говорить. В них выражена готовность сынов Израиля нести бремя заповедей Торы и убежденность, что это учение, полученное Моше от Б-га и далее – устами Моше, будет всегда передаваться по цепочке поколений, ибо в нем заключена гарантия нашего существования.
Комментаторы обращают внимание на то, что в тексте употреблено слово «мораша» – наследие, а не «нахала» – наследство. Разница между ними такова: наследство принадлежит исключительно наследнику, и он вправе делать с ним все, что пожелает: сохранить, преумножить или, наоборот, пустить по ветру. Наследие же требует более ответственного, бережного отношения. Оно собственность всех поколений, и никому не позволено растрачивать его впустую.
Слово «мораша» можно прочесть и как «меораса» – обручена. Тора и «община Яакова» (еврейский народ) уподобляются невесте и жениху. «Брак» с Торой заключили все евреи, богатые и бедные, умные и глупые. Каждый из них получил свою долю в Торе. Каждый обязан изучать ее и выполнять содержащиеся в ней заповеди. Поэтому, утверждал Махараль (рабби Иегуда Ливе бен Бецалель, 17 век, Прага), богачи не имеют права монополизировать наше духовное наследие. Если они захотят превратить его в свою безраздельную собственность и собственность своих детей, Тора заявит резкий протест. Она напомнит, что «обручена» со всем еврейским народом, и не потерпит, чтобы эгоистичные богачи отрывали ее от законного «супруга». Отсюда вывод: все евреи, особенно материально обеспеченные, обязаны финансировать преподавание Торы детям из бедных семей, способствовать тому, чтобы «наследие» оставалось в руках, точнее в умах и устах всей «общины Яакова».
Куда пропал Шимон?
Среди колен Израиля, получивших благословения от Моше-рабейну, нет Шимона, второго по старшинству сына праотца Яакова. Почему его «забыли»?
Нет, не забыли. Моше хорошо помнил резкие слова Яакова, обращенные к Шимону и третьему сыну – Леви: «Шимон и Леви – братья, орудия грабежа они присвоили. В сговор с ними не войди душа моя, к обществу их не присоединяйся, честь моя! Ибо они в гневе человека убили… Проклят гнев их, ибо силен, и ярость их, ибо тяжела. Разделю их в Яакове и рассею их в Израиле» (Берешит, 49:5-7).
Яаков осуждал их за то, что они истребили все население города Шхема в отместку за изнасилование своей сестры Дины. Кроме того, Моше не мог простить потомкам Шимона отвратительную оргию поклонения моавитянскому идолу Баал-Пеору (см. Бамидбар, гл. 25).
Таково мнение большинства комментаторов. С ними не согласен РАМБАН (Нахманид). По его словам, Тора всегда стремилась поддерживать число колен в пределах двенадцати, не больше. Но ведь их фактически тринадцать, поскольку Яаков назвал своими сыновьями детей Йосефа – Эфраима и Менаше. Значит, тринадцатый всегда лишний. В некоторых эпизодах, например, во время переписи сынов Израиля, «лишним» становилось колено Леви, поскольку оно имело особый статус служителей Храма и не получило земельного надела в Эрец-Исраэль. В других случаях потомков Менаше и Эфраима объединяли в одно «супер-колено» Йосефа.
Перед Моше возник трудный вопрос: какое из колен оставить без напутствия? Объединить Менаше и Эфраима он не мог, во-первых, из уважения к памяти Яакова, и, во-вторых, потому что его преемник, новый лидер нации Иеошуа бин-Нун происходил из колена Эфраима.
Леви тоже нельзя игнорировать, учитывая важную духовную задачу этого колена – службу в Храме. Своей преданностью Б-гу, не раз доказанной в разных эпизодах Исхода, левиты и ядро этого колена – коэны – воодушевляли весь еврейский народ и вели его за собой. Хотя слова Яакова – «разделю их в Яакове» – в точности исполнились: левиты действительно были отделены от других колен, — это отделение стало для них, фактически, не наказанием, а высокой честью.
Вторая часть пророчества Яакова: «…рассею их в Израиле» относились к Шимону. Это колено было сравнительно малочисленным и разбросанным на большой территории в южной части Эрец-Исраэль. Например, города, населенные потомками Шимона, оказались в наследном уделе Иегуды.
Моше так и решил: если Шимон рассеян среди других колен, живет на их земле, пусть воспользуется и полученными ими благословениями.
Время радости
Праздник Шмини-Ацерет, он же Симхат-Тора, выпадающий на эту субботу, похож на Шавуот. Оба называются в Торе «ацерет», торжественное собрание; оба венчают предшествующие им семидневные праздники: Суккот и, соответственно, Песах (правда, в последнем случае – через 49 дней). Кроме того, Шавуот и Шмини-Ацерет лишены самостоятельных зримых символов, в отличие от Песаха, который называется «праздником мацы», и Суккота с его шалашом, суккой, и четырьмя растениями, которые держат во время молитвы.
Но один общий символ у них все же есть: Тора. В ночь праздника Шавуот мы не спим, отмечая дарование Торы ее усердным изучением, а в Шмини-Ацерет мы самозабвенно танцуем со свитками Торы, празднуя завершение годичного цикла ее чтения.
Магид из Дубно рассказывал такую притчу. Один человек женился на прекрасной девушке – умной, доброй и красивой. Свадьба прошла скромно, но через несколько месяцев молодой супруг устроил грандиозный пир. «Почему так поздно?» – спросили друзья.
«Я, конечно, знал, что мне досталась прекрасная жена, – ответил он. – Но лишь теперь, прожив с ней некоторое время, я осознал, как повезло мне в жизни. Моему счастью нет границ, и я хочу отметить это».
Получая Тору в Шавуот, мы тоже видели, как она прекрасна. Но лишь в Шмини-Ацерет, завершив ее изучение, мы по-настоящему оценили это сокровище. Как же нам не танцевать? Как не веселиться?
5784